Wednesday, March 31, 2010
Tuesday, March 30, 2010
System retaliates
After the piece in US published Novoye Russkoe Slovo Andrei has been harrased in jail and i am still waiting for details. Very nervous. There were some basic truths there about the system, no revealing 'state secrets', yet this is what we get...
HE IS BEING PUNISHED FOR WHAT HE HAD NO CONTROL OVER!
HE IS BEING PUNISHED FOR WHAT HE HAD NO CONTROL OVER!
Great...
- Мы знаем, что они залегли на дно, но это уже дело чести правоохранительных органов - выковырять их с этого дна канализации на свет божий, - твердо заявил Путин на совещании по вопросам безопасности на транспорте. - Уверен, что это будет сделано.
This is Putin basically repeating himself, saying that 'the terrorists will be dug out from the sewage'. To remind one, in 1999 he came to power on the back of 2 apartment buildings explosions, after which he famously said that 'terrorists will be captured anywhere we find them, and if we hunt them down in a pisser we will waste them there.'
This is Putin basically repeating himself, saying that 'the terrorists will be dug out from the sewage'. To remind one, in 1999 he came to power on the back of 2 apartment buildings explosions, after which he famously said that 'terrorists will be captured anywhere we find them, and if we hunt them down in a pisser we will waste them there.'
Monday, March 29, 2010
Foreigners, and maybe terrorists, enjoy visa-free access to Putin’s home town.
The current situation in the port of Saint Petersburg, one of the main stops for the world’s cruise liners, is as follows: anyone can cross the border. Even if legally one can only do it for 72 hours, the accent here is on the word ‘anyone’.
The brand new Marine Façade terminal in Saint Petersburg boasts souvenir shops, taxi stands, has clean toilets (not a minor detail) and ATM machines. At a closer examination one does find the leaking roofs, automatic doors that don’t open and taxis that refuse to take you places. And then there is a lady puffing away on a cigarette while directing visitors to the immigrations booths. Charming. Nevertheless, Marine Facade has ensured that international cruise liners are selling North and Baltic Sea cruises very well and in 2009 has welcomed the majority of cruise line tourists arriving in Russia’s so called ‘Northern Capital’ or more commonly Saint Petersburg. It is of the main attractions of the Baltic and Northern sea cruises and does have a lot to offer.
However, recently the situation has changed and not for the better. Con artists are not only putting in jeopardy this business, which is very profitable for the city, but also putting lives at risk.
The tour packages normally offered by the licensee brokers are now on sale for the fraction of the cost on the Internet offered by the people posing to be real brokers. It is worth mentioning that in compliance with security regulations between the cruise company and the contracted tour operator, every tourist can be allocated at any moment, which provides certain security assurance. The so-called Internet brokers do not have this ability. Some of the cruise line tourists do choose to save money and buy the ‘Internet deals’. And this alright if they are a couple from Oklahoma. But they could easily be a man or a woman from Pakistan, even if with an American or British passport, with an agenda other than to admire to views of St Petersburg beautiful bridges and the masterpieces of Hermitage. With the well-oiled machine of the tour brokers there is enough information to feel relatively safe and certain about the destinations and goals of the tourists, while with the pretend brokers there is none.
This is a serious security breach especially in the world where, statistically, most people are very concerned about the terror threats. In America the question stands on how the so-called Christmas bomber managed to get on the flight to the US, when the Secret Service has already flagged his name. In most countries these kinds of mistakes, which may result in a tremendous loss of life, are treated very seriously. In Russia, or namely in Putin and Medvedev’s home town of Saint Petersburg, which they claim to still have a lot of affection for, the situation is different. The cheap deals offered to tourists on the Internet allow them to freely enter the country, without the hassle of the background checks and additional information. Thus, the practically non-existent control over exactly who comes into their country.
The level of corruption in Russia fools no one, especially where small and medium size businesses are concerned. The current situation with the ‘arrangement’ of some of the tour agencies servicing the cruise liners hints at the fact that someone in a very powerful position acts as their cover, for a substantial monetary benefit of course.
…………………………………………………………..
Moscow Subway blown up
I feel Angry, very angry. I feel Empty. I vividly remember how after a number of suicide bombings in the towns of the North Caucasus, namely the one in Vladikavkaz that killed 21 (mainly very young) people, where a female suicide bomber blew herself up, Andrei said that women from a shahid camp are tested on smaller towns first, and are then brought to the capital.
And I am very tired...
And I am very tired...
It is a reminder that the location of the anti-terror operations in the muslim North caucasus and Moscow is the same country.
One more person died overnight...
To turn against random muslims right now is very wrong. However, ready the discussions in the internet-that's what people are calling for. Hopefully it well with words only and no real actions.
Saturday, March 27, 2010
Friday, March 26, 2010
???
A bizarre thing happened- on one of Russian gossip sites my picture came up with a text saying that i research Nord Ost, do shows on Al Jazeera and am a member of the American Democratic party......and look like this....
Sad but proving to be true, over and over
All the terrible drama with Sandra Bullock right now goes to show that, after all the speeches: 'without you this would mean nothing!', and 'it was since you came into my life..', really, ALL you have Ladies, is your OSCAR. Screw the rest of them.
Monday, March 22, 2010
Saturday, March 20, 2010
Story of love and Betrayal. (our story)
Эта история о любви, о предательстве, рассказ о теориях заговора и о суперагенте, который поплатился карьерой и собственной свободой.
Он был сотрудником элитных российских спецслужб. Она – драматургом, давно иммигрировавшим из Москвы в Великобританию.
Она известна театральному миру как Наталья Пелевина, поставившая пьесу «В твоих руках» (In Your Hands) – о трагических событиях «Норд-Оста». Он, Андрей Яхнев, до своего ареста в начале 2008 года был высокопоставленным работником секретного спецназовского отдела по борьбе с терроризмом, тесно сотрудничал с ФСБ, занимался предотвращением террористических актов и анализом их последствий. Участвовал в самых значимых операциях. Был в команде, руководившей штурмом захваченного «Норд-Оста», и одним из первых вошел в здание театра.
Наталья принимала участие в расследовании этого громкого и печального дела, которое проводилось позже, беседовала с заложниками и их родственниками. Встречалась с журналисткой Анной Политковской, много писавшей на тему «Норд-Оста». Когда пьеса «В твоих руках» была закончена, она получилась достаточно спорной и неоднозначной, и ее отказались ставить в Москве. Удалось поставить ее в Лондоне и лишь раз сыграть в Махачкале. После премьеры, на которой присутствовал и президент Дагестана, постановку «прикрыли».
Но вернемся к нашим героям. Наталья и Андрей стали общаться. Их отношения – вопреки всем препятствиям, недоверию – развивались, пока в январе 2008 года Андрея не арестовали.
Незадолго до этого ему позвонил Арсен Муидов, человек из Дагестанской диаспоры, которого Яхнев использовал в качестве информатора. Муидов рассказал Андрею, что вскоре из Дагестана в Москву должна быть передана большая сумма денег – 25 миллионов рублей наличными. Перехват денег, направленных на финансирование бандформирований, входил в обязанности Андрея.
Согласно версии обвинения, Яхнев собирался войти в преступную группировку, чтобы присвоить эти деньги. По показаниям Яхнева, он лишь назначил встречу Муидову, чтобы выяснить, кто перевозит эти деньги и с какой целью.
В деле говорится, что Муидов и Яхнев отправились на перехват автомобиля с деньгами. Но были остановлены милиционерами. Те заметно испугались, увидев документы Яхнева, и стали звонить в Москву за инструкциями. Где-то на самом верху, судя по всему, приказали пренебречь неприкосновенным статусом Яхнева и арестовать его, а также остальных участников этой операции – дагестанцев.
Суд состоялся летом 2009 года в богом забытом местечке Жердевка, где и произошел захват. Слушания строились вокруг видеозаписи допроса Магомедова, который якобы и вышел на Муидова и выступал одним из организаторов операции. Андрею Яхневу дали девять лет.
Наталья продолжает отстаивать невиновность своего возлюбленного и бороться за его освобождение. Она согласилась рассказать нашим читателям о подробностях этого дела, поделиться своими планами и взглядами на правосудие в России.
В.Б. – Наташа, вы долгое время жили в Лондоне, потом часто бывали в Москве, теперь вот – в Нью-Йорке…
Н.П. – В США мне более комфортно. Все-таки Англия – страна консервативная. Даже если приезжаешь туда в детстве, все равно продолжаешь чувствовать себя иностранцем. А в России мне вообще делать нечего, кроме как вытаскивать из тюрьмы моего жениха – Андрея.
- Так Андрей Яхнев – ваш жених?
- В СИЗО нам не давали расписываться, а вот теперь, когда он оказался уже в тюрьме, мы можем пожениться. Кстати, российские тюрьмы – это отдельная тема, которую в прессе, я считаю, недостаточно освещают. На Западе, например, просто уверены, что туда лучше не соваться, поскольку все очень плохо. Там происходит такое уничтожение личности! Презумпция невиновности отсутствует. Ты там у параши с первого дня: совершил ли ты что-то или нет, – неважно. Я ездила к Андрею в СИЗО, слышала этот жуткий лай собак, скрип дверей… Все как в кино.
- Наташа, ваша женитьба с Андреем – дело решенное?
- Да. Я хочу это сделать. Думаю, это будет на пользу Андрею. Я люблю этого человека, и теперь, когда он не является действующим сотрудником органов, мы можем пожениться – раньше этого бы не случилось. К тому же все-таки иметь там, где он сейчас находится, в женах иностранную гражданку – это определенная мера безопасности. Приходится еще и об этом думать – как бы случайно не убили, а потом, как это делается, списали все на драку в камере. Полагаю, если он станет моим мужем, то наш брак ему как-то поможет. Моего отношения к Андрею и моих чувств к нему это никак не изменит. Конечно, никакой свадьбы с белым платьем и лимузином не будет.
- Когда вы планируете это сделать?
- Думаю, месяца через два.
- Кто будет вашими свидетелями?
- Нордостовцы, с которыми я по-прежнему дружу. Они давно согласились. Когда этот разговор возник, они сказали: «Будем. Приедем, конечно».
- Наташа, а как вы познакомились с Андреем Яхневым?
- Познакомились мы пять лет назад. Сразу оговорюсь, что о каких-то вещах я боюсь говорить, поэтому вынуждена себя корректировать. Опять же из-за того, что Андрей находится там… Нас свели общие знакомые. Мне были интересны тогда определенные темы, по которым я хотела задать ему вопросы.
- Они связаны с «Норд-Остом»?
- Да. Но это, кстати, не значит, что Андрей мне что-нибудь рассказывал. В общем-то, я ожидала, что он скажет мне, чтобы я проваливала из страны и не вмешивалась в эти дела. Но Андрей оказался совершенно другим человеком.
- Каким было ваше первое впечатление о нем?
- Что он очень молод для человека такого уровня. Он человек большой масштабной жизни. Он был спецназовцем, на войне оказался в 18 лет. Тогда шла Первая чеченская кампания. Пули начали свистеть вокруг него, когда у него еще усы не успели как следует пробиться. Потом были спецоперации. Это была для Андрея вся его жизнь, которая могла оборваться в любую секунду. Его называли «человеком-легендой». Кстати, личной жизни у него не было.
- Вы знали его фамилию, дату рождения, его знакомых, родственников?
- Ничего не знала. Только имя. И так продолжалось довольно долго. Вроде и не принято задавать такие вопросы людям в его положении, особенно мне, гражданке Англии, находящейся в России.
- Доверяли ли вы друг другу?
- Большого доверия, конечно, не было. В значительной степени, опять же, потому, что я из Англии, а он – оттуда, откуда он был. Но он сразу вызвал у меня симпатию.
- Спрашивал ли вас Андрей о Лондоне, о ваших знакомых там?
- Разговоры об этом велись. Но детальной информацией – о планах, скажем, Березовского – я, конечно, не располагала, и рассказывать мне было нечего. То, что в Лондоне я общалась с определенным кругом лиц, – это правда. И Андрею было известно об этом. Ахмеда Закаева я знала и не собиралась его сдавать. Кстати, сейчас мы с ним не общаемся. Все эти события – «Норд-Ост», убийство моей знакомой Ани Политковской, смерть Литвиненко – так или иначе связаны хотя бы потому, что там участвуют одни и те же персонажи, цепочка людей все та же.
- Насколько эта цепочка длинна, где ее звенья?
- Главные точки, безусловно, находятся в Москве, на Кавказе и в Великобритании. Такой вот «бермудский треугольник». И в этом «бермудском треугольнике» исчезает много хороших людей. Враждующие «кланы» постоянно пребывают в ситуации взаимной ненависти, и тут уже нельзя просто прийти и сказать: «Прости». Здесь борьба идет до смерти, до последней капли крови. Я думаю, ясно, о ком я сейчас говорю, чьи взаимоотношения интересны с политической позиции. В Лондоне – это понятно кто… А в России – это Ходорковский.
- Все это касается их взаимоотношений с Кремлем?
- В действительности, неизвестно, что происходит во власти, – об этом мы можем лишь догадываться. Что это за страна такая, Россия, похоже, сам ее народ не имеет никакого понятия. У общества нездоровые отношения с властью. Последняя позволяет себе абсолютно все, а народ безмолвствует. Андрей – жертва этой системы… Андрей не должен быть в тюрьме. Я считаю, что он должен быть на свободе, прежде всего не потому, что я его люблю, а потому, что он так много сделал для России. Он весь изрешечен пулями. Он был простым парнем из Моздока, растила его одна мама. Когда я разговариваю с ней по телефону, она плачет, по-прежнему не может понять, как такое могло произойти…
- Можете рассказать об этом деле подробнее?
- Дело было полностью сфабриковано. Судебная система в России не работает, и если тебя решили потопить, то обязательно сделают это. Жертвой такого «правосудия» стал не только Андрей – сколько таких, как он, еще сидят по тюрьмам, их жизнь, по большому счету, кончена. Об аресте Андрея я узнала от него самого. Он сумел позвонить мне недели через три после задержания. Обычно я ему звонила, но в тот раз он долго не выходил на связь, и я начала волноваться. Первая мысль была: что-то случилось – может быть, ранен или вовсе погиб…
- Что приходится ожидать, когда встречаешься с таким человеком?
- Когда он позвонил, сначала было некоторое облегчение, что все-таки жив. Потом долго было ощущение, что это ошибка, что скоро все пройдет, вот-вот разберутся, и все будет нормально. Но прошел месяц, второй, постепенно начинали всплывать факты, говорящие о том, что его же начальники, судя по всему, и решили его «потопить».
- Что происходило тогда с Андреем?
- Он был в отчаянии. В этой ситуации уже я должна была оставаться сильной. Не знаю, что бы с ним было без моей веры в него, в его невиновность.
- Что он тогда вам говорил?
- Что лучше бы он погиб в боях, чем сидеть тут. Он очень цельный человек, и если бы он действительно был виноват, то относился бы к этому иначе: мол, придется за это какой-то срок отмотать…
- Как дальше, после его ареста, развивались события?
- Еще какое-то время Андрей пытался как-то исправить ситуацию. Он не сразу понял, что его подставили. Верил, что правда раскроется и до суда дело не дойдет. Сейчас он находится в специальной тюрьме. Таких, как он, вместе с «простыми» не сажают. Там ФСБ, МВД, судьи… Специальная зона для специальных людей.
- То есть он верил в то, что такого человека, как Андрей Яхнев, посадить в России не могут?
- Да, во-первых, если виноват, то посадить должны, но он не виноват, поэтому мы и боремся. А во-вторых, все-таки он ценный кадр. Антитеррор – это очень серьезно. В своих театральных постановках я пытаюсь найти корни терроризма, пытаюсь понять, что изначально заставляет людей пойти на преступление. Никто уже не сомневается, что терроризм существует и что есть радикальные элементы, которые не поддаются никаким воздействиям, с ними нужно бороться только одним способом – убивать. Так вот, Андрей не должен был оказаться в тюрьме хотя бы потому, что он напрямую влиял на антитеррористическую ситуацию на Северном Кавказе, особенно в Дагестане. То, что после его ареста увеличилось количество терактов на территории Дагестана, – это факт. Кстати, его арест пришелся на выборы Медведева. Тогда был дележ кресел – каждый думал только о себе. Но все же были те, кто пытался как-то помочь. Этим людям было поставлено условие: либо они отстраняются от этого дела, либо окажутся там же, где и Андрей. Потом объявили, что ситуация на Кавказе якобы стабилизировалась. Это полный бред. Терактов там стало даже больше. Но властям плевать на народ, все эти генералы и чиновники понимают, что, скорее всего, они в этот теракт не попадут. Более того, какое бесчеловечное отношение к тем, кто уже пострадал в терактах!
- У вас есть примеры?
- Моя тема – это «Норд-Ост». Я видела, как судья, которая вела это дело, хамила родственникам, говорила: «Вы мне все надоели, что вы мне тут тычете…». Суд по «Норд-Осту» был, кстати, чисто формальным. По-прежнему множество вопросов остается без ответов. Доказать наши теории мы пока не можем. Ужасный факт – за погибшего ребенка государство давало 3000 долларов. Те, кто пострадал, у кого теперь нет здоровья, вынуждены ходить по инстанциям, а их еще и посылают… Причем уже не власть, а простые люди.
- Неужели у них нет сострадания?
- Скорее всего, нет. На Ваганьковском кладбище похоронено двое детей, погибших в «Норд-Осте». Мать стоит у могилы ребенка, а мимо проходит кто-то и говорит: «Вот, смотрите, за наш счет Лужков поставил какие памятники. Лучше бы пенсионерам деньги отдал»…
- То есть в сознании народа теракт не воспринимается как общая трагедия?
- Каждый – сам за себя, спасает собственную шкуру. Никакого гражданского общества в России нет. Ощущение какого-то трупного запаха… Души нет в России. Все закончилось. Вероятно, мое ощущение усилено тем, что я занимаюсь не самыми легкими темами, к тому же курсирую между тюрьмами и кладбищами. Но именно в этих местах, пожалуй, лучше всего и видна реальная ситуация.
- Давайте вернемся к теме нашего разговора. Вы по-прежнему еще надеетесь вытащить Андрея из тюрьмы?
- Да. Первую апелляцию суд принял, но приговора не изменил. Мы идем дальше – на очереди Верховный суд.
- Как вы думаете, если в России сменится власть, изменится расстановка сил, то досрочное освобождение будет возможно?
- Думаю, да. Тогда дело будет рассматриваться повторно. Но пока, боюсь, объективности мы не дождемся. После того как Андрею был вынесен приговор, к нему подошла судья, уже сняв мантию, и сказала: «Прости меня, я сделала все что могла, у меня были связаны руки». И Андрей был благодарен ей за это, за то, что она верила в него. Но вот что самое страшное – ведь приговор она все равно вынесла. Это же безумие.
- Почему об этом деле так мало пишут в России?
- Не решаются, не хотят. Во многом из-за уже сложившихся отношений с силовыми структурами. Когда я была в Москве, пытаясь вытащить Андрея, я наняла сначала одного адвоката, потом другого. Но даже адвокаты в России не любят заниматься заказными делами. Боятся.
- А на вас кто-то пытался повлиять?
- Да. Когда я нахожусь в России, я постоянно на «прослушке».
- Наташа, зачем вам это нужно, зачем вы все это делаете?
- Потому что кроме меня у Андрея никого не осталось. Потому что он стоит того, чтобы за него боролись, и он близкий мне человек.
Виктория БЕЛОВА
Он был сотрудником элитных российских спецслужб. Она – драматургом, давно иммигрировавшим из Москвы в Великобританию.
Она известна театральному миру как Наталья Пелевина, поставившая пьесу «В твоих руках» (In Your Hands) – о трагических событиях «Норд-Оста». Он, Андрей Яхнев, до своего ареста в начале 2008 года был высокопоставленным работником секретного спецназовского отдела по борьбе с терроризмом, тесно сотрудничал с ФСБ, занимался предотвращением террористических актов и анализом их последствий. Участвовал в самых значимых операциях. Был в команде, руководившей штурмом захваченного «Норд-Оста», и одним из первых вошел в здание театра.
Наталья принимала участие в расследовании этого громкого и печального дела, которое проводилось позже, беседовала с заложниками и их родственниками. Встречалась с журналисткой Анной Политковской, много писавшей на тему «Норд-Оста». Когда пьеса «В твоих руках» была закончена, она получилась достаточно спорной и неоднозначной, и ее отказались ставить в Москве. Удалось поставить ее в Лондоне и лишь раз сыграть в Махачкале. После премьеры, на которой присутствовал и президент Дагестана, постановку «прикрыли».
Но вернемся к нашим героям. Наталья и Андрей стали общаться. Их отношения – вопреки всем препятствиям, недоверию – развивались, пока в январе 2008 года Андрея не арестовали.
Незадолго до этого ему позвонил Арсен Муидов, человек из Дагестанской диаспоры, которого Яхнев использовал в качестве информатора. Муидов рассказал Андрею, что вскоре из Дагестана в Москву должна быть передана большая сумма денег – 25 миллионов рублей наличными. Перехват денег, направленных на финансирование бандформирований, входил в обязанности Андрея.
Согласно версии обвинения, Яхнев собирался войти в преступную группировку, чтобы присвоить эти деньги. По показаниям Яхнева, он лишь назначил встречу Муидову, чтобы выяснить, кто перевозит эти деньги и с какой целью.
В деле говорится, что Муидов и Яхнев отправились на перехват автомобиля с деньгами. Но были остановлены милиционерами. Те заметно испугались, увидев документы Яхнева, и стали звонить в Москву за инструкциями. Где-то на самом верху, судя по всему, приказали пренебречь неприкосновенным статусом Яхнева и арестовать его, а также остальных участников этой операции – дагестанцев.
Суд состоялся летом 2009 года в богом забытом местечке Жердевка, где и произошел захват. Слушания строились вокруг видеозаписи допроса Магомедова, который якобы и вышел на Муидова и выступал одним из организаторов операции. Андрею Яхневу дали девять лет.
Наталья продолжает отстаивать невиновность своего возлюбленного и бороться за его освобождение. Она согласилась рассказать нашим читателям о подробностях этого дела, поделиться своими планами и взглядами на правосудие в России.
В.Б. – Наташа, вы долгое время жили в Лондоне, потом часто бывали в Москве, теперь вот – в Нью-Йорке…
Н.П. – В США мне более комфортно. Все-таки Англия – страна консервативная. Даже если приезжаешь туда в детстве, все равно продолжаешь чувствовать себя иностранцем. А в России мне вообще делать нечего, кроме как вытаскивать из тюрьмы моего жениха – Андрея.
- Так Андрей Яхнев – ваш жених?
- В СИЗО нам не давали расписываться, а вот теперь, когда он оказался уже в тюрьме, мы можем пожениться. Кстати, российские тюрьмы – это отдельная тема, которую в прессе, я считаю, недостаточно освещают. На Западе, например, просто уверены, что туда лучше не соваться, поскольку все очень плохо. Там происходит такое уничтожение личности! Презумпция невиновности отсутствует. Ты там у параши с первого дня: совершил ли ты что-то или нет, – неважно. Я ездила к Андрею в СИЗО, слышала этот жуткий лай собак, скрип дверей… Все как в кино.
- Наташа, ваша женитьба с Андреем – дело решенное?
- Да. Я хочу это сделать. Думаю, это будет на пользу Андрею. Я люблю этого человека, и теперь, когда он не является действующим сотрудником органов, мы можем пожениться – раньше этого бы не случилось. К тому же все-таки иметь там, где он сейчас находится, в женах иностранную гражданку – это определенная мера безопасности. Приходится еще и об этом думать – как бы случайно не убили, а потом, как это делается, списали все на драку в камере. Полагаю, если он станет моим мужем, то наш брак ему как-то поможет. Моего отношения к Андрею и моих чувств к нему это никак не изменит. Конечно, никакой свадьбы с белым платьем и лимузином не будет.
- Когда вы планируете это сделать?
- Думаю, месяца через два.
- Кто будет вашими свидетелями?
- Нордостовцы, с которыми я по-прежнему дружу. Они давно согласились. Когда этот разговор возник, они сказали: «Будем. Приедем, конечно».
- Наташа, а как вы познакомились с Андреем Яхневым?
- Познакомились мы пять лет назад. Сразу оговорюсь, что о каких-то вещах я боюсь говорить, поэтому вынуждена себя корректировать. Опять же из-за того, что Андрей находится там… Нас свели общие знакомые. Мне были интересны тогда определенные темы, по которым я хотела задать ему вопросы.
- Они связаны с «Норд-Остом»?
- Да. Но это, кстати, не значит, что Андрей мне что-нибудь рассказывал. В общем-то, я ожидала, что он скажет мне, чтобы я проваливала из страны и не вмешивалась в эти дела. Но Андрей оказался совершенно другим человеком.
- Каким было ваше первое впечатление о нем?
- Что он очень молод для человека такого уровня. Он человек большой масштабной жизни. Он был спецназовцем, на войне оказался в 18 лет. Тогда шла Первая чеченская кампания. Пули начали свистеть вокруг него, когда у него еще усы не успели как следует пробиться. Потом были спецоперации. Это была для Андрея вся его жизнь, которая могла оборваться в любую секунду. Его называли «человеком-легендой». Кстати, личной жизни у него не было.
- Вы знали его фамилию, дату рождения, его знакомых, родственников?
- Ничего не знала. Только имя. И так продолжалось довольно долго. Вроде и не принято задавать такие вопросы людям в его положении, особенно мне, гражданке Англии, находящейся в России.
- Доверяли ли вы друг другу?
- Большого доверия, конечно, не было. В значительной степени, опять же, потому, что я из Англии, а он – оттуда, откуда он был. Но он сразу вызвал у меня симпатию.
- Спрашивал ли вас Андрей о Лондоне, о ваших знакомых там?
- Разговоры об этом велись. Но детальной информацией – о планах, скажем, Березовского – я, конечно, не располагала, и рассказывать мне было нечего. То, что в Лондоне я общалась с определенным кругом лиц, – это правда. И Андрею было известно об этом. Ахмеда Закаева я знала и не собиралась его сдавать. Кстати, сейчас мы с ним не общаемся. Все эти события – «Норд-Ост», убийство моей знакомой Ани Политковской, смерть Литвиненко – так или иначе связаны хотя бы потому, что там участвуют одни и те же персонажи, цепочка людей все та же.
- Насколько эта цепочка длинна, где ее звенья?
- Главные точки, безусловно, находятся в Москве, на Кавказе и в Великобритании. Такой вот «бермудский треугольник». И в этом «бермудском треугольнике» исчезает много хороших людей. Враждующие «кланы» постоянно пребывают в ситуации взаимной ненависти, и тут уже нельзя просто прийти и сказать: «Прости». Здесь борьба идет до смерти, до последней капли крови. Я думаю, ясно, о ком я сейчас говорю, чьи взаимоотношения интересны с политической позиции. В Лондоне – это понятно кто… А в России – это Ходорковский.
- Все это касается их взаимоотношений с Кремлем?
- В действительности, неизвестно, что происходит во власти, – об этом мы можем лишь догадываться. Что это за страна такая, Россия, похоже, сам ее народ не имеет никакого понятия. У общества нездоровые отношения с властью. Последняя позволяет себе абсолютно все, а народ безмолвствует. Андрей – жертва этой системы… Андрей не должен быть в тюрьме. Я считаю, что он должен быть на свободе, прежде всего не потому, что я его люблю, а потому, что он так много сделал для России. Он весь изрешечен пулями. Он был простым парнем из Моздока, растила его одна мама. Когда я разговариваю с ней по телефону, она плачет, по-прежнему не может понять, как такое могло произойти…
- Можете рассказать об этом деле подробнее?
- Дело было полностью сфабриковано. Судебная система в России не работает, и если тебя решили потопить, то обязательно сделают это. Жертвой такого «правосудия» стал не только Андрей – сколько таких, как он, еще сидят по тюрьмам, их жизнь, по большому счету, кончена. Об аресте Андрея я узнала от него самого. Он сумел позвонить мне недели через три после задержания. Обычно я ему звонила, но в тот раз он долго не выходил на связь, и я начала волноваться. Первая мысль была: что-то случилось – может быть, ранен или вовсе погиб…
- Что приходится ожидать, когда встречаешься с таким человеком?
- Когда он позвонил, сначала было некоторое облегчение, что все-таки жив. Потом долго было ощущение, что это ошибка, что скоро все пройдет, вот-вот разберутся, и все будет нормально. Но прошел месяц, второй, постепенно начинали всплывать факты, говорящие о том, что его же начальники, судя по всему, и решили его «потопить».
- Что происходило тогда с Андреем?
- Он был в отчаянии. В этой ситуации уже я должна была оставаться сильной. Не знаю, что бы с ним было без моей веры в него, в его невиновность.
- Что он тогда вам говорил?
- Что лучше бы он погиб в боях, чем сидеть тут. Он очень цельный человек, и если бы он действительно был виноват, то относился бы к этому иначе: мол, придется за это какой-то срок отмотать…
- Как дальше, после его ареста, развивались события?
- Еще какое-то время Андрей пытался как-то исправить ситуацию. Он не сразу понял, что его подставили. Верил, что правда раскроется и до суда дело не дойдет. Сейчас он находится в специальной тюрьме. Таких, как он, вместе с «простыми» не сажают. Там ФСБ, МВД, судьи… Специальная зона для специальных людей.
- То есть он верил в то, что такого человека, как Андрей Яхнев, посадить в России не могут?
- Да, во-первых, если виноват, то посадить должны, но он не виноват, поэтому мы и боремся. А во-вторых, все-таки он ценный кадр. Антитеррор – это очень серьезно. В своих театральных постановках я пытаюсь найти корни терроризма, пытаюсь понять, что изначально заставляет людей пойти на преступление. Никто уже не сомневается, что терроризм существует и что есть радикальные элементы, которые не поддаются никаким воздействиям, с ними нужно бороться только одним способом – убивать. Так вот, Андрей не должен был оказаться в тюрьме хотя бы потому, что он напрямую влиял на антитеррористическую ситуацию на Северном Кавказе, особенно в Дагестане. То, что после его ареста увеличилось количество терактов на территории Дагестана, – это факт. Кстати, его арест пришелся на выборы Медведева. Тогда был дележ кресел – каждый думал только о себе. Но все же были те, кто пытался как-то помочь. Этим людям было поставлено условие: либо они отстраняются от этого дела, либо окажутся там же, где и Андрей. Потом объявили, что ситуация на Кавказе якобы стабилизировалась. Это полный бред. Терактов там стало даже больше. Но властям плевать на народ, все эти генералы и чиновники понимают, что, скорее всего, они в этот теракт не попадут. Более того, какое бесчеловечное отношение к тем, кто уже пострадал в терактах!
- У вас есть примеры?
- Моя тема – это «Норд-Ост». Я видела, как судья, которая вела это дело, хамила родственникам, говорила: «Вы мне все надоели, что вы мне тут тычете…». Суд по «Норд-Осту» был, кстати, чисто формальным. По-прежнему множество вопросов остается без ответов. Доказать наши теории мы пока не можем. Ужасный факт – за погибшего ребенка государство давало 3000 долларов. Те, кто пострадал, у кого теперь нет здоровья, вынуждены ходить по инстанциям, а их еще и посылают… Причем уже не власть, а простые люди.
- Неужели у них нет сострадания?
- Скорее всего, нет. На Ваганьковском кладбище похоронено двое детей, погибших в «Норд-Осте». Мать стоит у могилы ребенка, а мимо проходит кто-то и говорит: «Вот, смотрите, за наш счет Лужков поставил какие памятники. Лучше бы пенсионерам деньги отдал»…
- То есть в сознании народа теракт не воспринимается как общая трагедия?
- Каждый – сам за себя, спасает собственную шкуру. Никакого гражданского общества в России нет. Ощущение какого-то трупного запаха… Души нет в России. Все закончилось. Вероятно, мое ощущение усилено тем, что я занимаюсь не самыми легкими темами, к тому же курсирую между тюрьмами и кладбищами. Но именно в этих местах, пожалуй, лучше всего и видна реальная ситуация.
- Давайте вернемся к теме нашего разговора. Вы по-прежнему еще надеетесь вытащить Андрея из тюрьмы?
- Да. Первую апелляцию суд принял, но приговора не изменил. Мы идем дальше – на очереди Верховный суд.
- Как вы думаете, если в России сменится власть, изменится расстановка сил, то досрочное освобождение будет возможно?
- Думаю, да. Тогда дело будет рассматриваться повторно. Но пока, боюсь, объективности мы не дождемся. После того как Андрею был вынесен приговор, к нему подошла судья, уже сняв мантию, и сказала: «Прости меня, я сделала все что могла, у меня были связаны руки». И Андрей был благодарен ей за это, за то, что она верила в него. Но вот что самое страшное – ведь приговор она все равно вынесла. Это же безумие.
- Почему об этом деле так мало пишут в России?
- Не решаются, не хотят. Во многом из-за уже сложившихся отношений с силовыми структурами. Когда я была в Москве, пытаясь вытащить Андрея, я наняла сначала одного адвоката, потом другого. Но даже адвокаты в России не любят заниматься заказными делами. Боятся.
- А на вас кто-то пытался повлиять?
- Да. Когда я нахожусь в России, я постоянно на «прослушке».
- Наташа, зачем вам это нужно, зачем вы все это делаете?
- Потому что кроме меня у Андрея никого не осталось. Потому что он стоит того, чтобы за него боролись, и он близкий мне человек.
Виктория БЕЛОВА
Getting Married...
It looks like this year i will finally be getting officially married. Under the circumpstances that are anything but usual. The decision strange but wildly logical at the same time. Warm thoughts would be much appreciated.
Friday, March 19, 2010
Not that anyone cares...
Truth, justice, democracy, freedom, liberty, honor, dignity. Great words aside...My wish, if i was to live and live and live)), would be to make an impact of some cosequence. And to make as many people around me happy as possible.
Wednesday, March 17, 2010
Tuesday, March 16, 2010
NASHI GLAMYRIKI, UPDATE
Billionaire Mihail Prohorov has been asked by the Russian government to invest 45 million roubles in Nashi youth movement's next summer camp - Seliger 2010. What bothers me is not the fact that Seliger summer camp is nothing more than a very expensive vacation for a couple of hundred youths, but the fact that the government tells wealthy businessmen in no uncertain terms where to put their money. As much as a dislike arrogant and ignorant Prohorov this is a tactic worthy of this mutant of a regime.
Friday, March 12, 2010
A new piece about our story in NRS, New York
Here is the link:
http://df.nrs.com/
Moi on the cover and full story on p 24.
http://df.nrs.com/
Moi on the cover and full story on p 24.
Monday, March 08, 2010
Thrilled by the historic Oscar win of wonderful and beautiful Kathryn Bigelow. Not only is she the first woman to win the Oscar in the Best director category but she won a film about the war in Iraq. Why are equal right important? Not because every other woman has a potential or a desire for a proper shot (many are still stuck in the 'house keeper' mode), but because those who need it must, MUST have it.
Tuesday, March 02, 2010
Subscribe to:
Posts (Atom)